Сутра 1.17. - 1.18. Легенда об асампраджня самадхи (продолжение)

Привет друзьям и читателям из моего любимого места на Земле – Лисьей Бухты

Перейдем к анализу строфы 1.18.

विरामप्रत्ययाभ्यासपूर्वः संस्कारशेषोऽन्यः ॥ १८॥

1.18 virāma-pratyayābhyāsa-pūrvaḥ saṃskāra-śeṣo'nyaḥ

Для того, чтобы читатель лучше уяснил содержание легенды, а также разночтения в прочтении этой строфы, приведу несколько классических вариантов перевода:

1.18 Есть другое самадхи, достигаемое постоянным упражнением в прекращении всякой умственной деятельности, в котором Читта удерживает только непроявленные впечатления. (Вивекананда)

1.18 Практика прекращения мышления, (когда сохраняется) только наполненность остаточными впечатлениями (Санскарами) – это иное (Асампраджнята самадхи). (Ригин)

1.18 Возможен и другой случай, когда используется полное прекращение всякой мыслительной активности. (Фальков)

1.18 Первоначальная практика состоит в устранении наличного содержания сознания; последующая – остаточных впечатлений. (Данченко)

1.18 (1) Другое [сосредоточение, при котором] остаются [только] формирующие факторы, предваряется практикой, обусловливающей прекращение [деятельности сознания]. (Островская, Рудой)

1.18 Обычные ментальные возмущения отсутствуют. Однако память о прошлом остается. (Десикачар)

18. Другому виду самадхи предшествует постоянное упражнение в идее-импульсе (пратьяя) приостановки деятельности читты; в нем сохраняются лишь самскары. (Загуменов)

Обобщая приведенные отрывки переводов (и еще около 20 вариантов просмотренных мной), в очередной раз констатируем – «дело ясное, что дело темное». Переводчики, (а за ними и комментаторы) довольно сильно расходятся в прочтении этой сутры. Более того, они вынуждены добавлять слова отсутствующие в изначальном тексте, чтобы он приобрел смысл. Заметьте, как много добавлений в скобках. Да и общий смысл в разных переводах радикально отличается. Однако практически все комментаторы привычно «танцуют» вокруг концепции остановки мысли как некоей позитивной практики. Некоторые соотносят эту практику с уже упомянутой мифическим асампраджня-самадхи, которое, как мы видим из приведенной транслитерации текста, в нем не упоминается. Некоторые не произносят этого термина, но все равно рассматривают указание строфы 1.18 как некоторую практику, более высокую по отношению к 1.17. Однако, я попытаюсь доказать что это не так, и привычное понимание (если что-то из написанного можно считать пониманием) – ошибочно.

Строфа действительно сложна для перевода из-за наличия психотехнических терминов, однако попробуем разобраться с ней, опираясь на уже начавшийся вырисовываться контекст.

Итак, в строфе выделяется 3 смысловых блока:

1. virāma-pratyayābhyāsa;

2. saṃskāra-śeṣo;

3.  последнее слово anyah .

Начнем с конца. Слово anya, означающее «иной», «другой», послужило, несмотря на простоту, камнем преткновения при переводе этой сутры. Логика большинства авторов такова – если есть сампраждня самадхи, то «другое» – это асампраджня. Однако, мы помним что слова «самадхи» в сутре 1.17 нет. Поэтому, слово «иное» мы адресуем к сампраджне – т.е. осознанию. Тогда можно предположить, что «иное» – это не-осознание или состояние неосознаности, которое естественно «иное» по сравнению с осознанностью. Остановимся на этой гипотезе и перейдем к словосочетанию saṃskāra-śeṣo, которое является психотехническим термином и с очевидностью не переводится.

Слово saṃskāra мы анализировали в соответствующей статье блога и соотнесли с вытесненными в бессознательное эмоциями и желаниями,  оказывающими влияние на поступки и решения человека. 

śeṣa – переводится как «след», «остаток». Это соответствует контексту: влияние санскары исчезает при осознавании ее содержания и сути, и напротив, сохраняется при неосознании.  

           

Слово pūrvaḥ, связывающее первый и второй блок переводится как «предшествует», т.е. содержание первого блока предшествует второму.

           

И наконец virāma-pratyaya-abhyāsa. Как мы уже говорили в предыдущей статье virāma – «прекращение», pratyaya- мыслительные процессы (пока в широком смысле). А вот слово abhyāsa становится очередным камнем преткновения. Вспомним группу статей, посвященных категориям абьяса и вайрагья. Большинство переводчиков переводят абьясу как «упражнение» и применяют этот перевод и к строфе 1.13 и к 1.18. В результате получается загадочное «упражнение по остановке мысли» или что-то вроде того. Мы перевели строфу 1.13, определяющую это слово как: 

1.13 Здесь абхьяса – это усилие быть устойчивым. 

Однако, вспомним что дословный перевод слова абхьяса – «многократное повторение» и даже «привычка». Тогда объясняется загадочное слово tatra – «здесь» в начале строфы 1.13. Можно предположить, что в этой строфе и только в этой строфе Патанджали использовал это слово как специфический термин, а не в его основном значении. В строфе же 1.18 используется его основное значение – «повторение». Тогда строфа 1.18 переведется как

1.18 В ином состоянии самскары остаются после повторяющихся остановок мысли.

Идея понятная. Человек пытается осознать некоторую проблему (например содержание вритти или самскару), а мысль «убегает». В результате осознания не происходит и самскара по прежнему влияет на поведение человека. В психологии такое явление называется защитными механизмами, точнее одним из них.

Таким образом, я считаю, что совокупный смысл строчек 1.17 - 1.18 следует понимать противоположным общепринятому способом. Автор не возвеличивает безмыслие, а рассматривает его как проблему, предваряющую другие проблемы.